Во время ночевки у поселка яхтсмены наткнулись на следы совсем недавнего присутствия в этих местах хозяев тайги — медведей.
«Отсюда большая Обь разветвляется на несколько рукавов, по которым и пролегал наш путь в минувшие пять дней. Здесь же заканчиваются и откровенные глухомани, когда человеческого жилья можно не встретить сотню километров, а то и больше. Вдоль Оби от Перегребного и до устья Иртыша — череда поселков, оживленное речное движение. Одним словом — цивилизация. Однако то, что мы считаем эти места цивильными по меркам Севера — пустой звук для обитателей тайги. В километре от Перегребного, где живет несколько тысяч человек – на берегу свежие медвежьи следы. Природа Югры напоминает нам, что мы здесь всего лишь гости) Настроение бодрое, на «Сибири» все благополучно, а вот на «Жемчужине» судовой двигатель начал ощутимо «есть» масло. Но идет судно как обычно. Вот такие дела на 835 километре Оби, за 345 км до Ханты-Мансийска».




Во время ночевки у поселка яхтсмены наткнулись на следы совсем недавнего присутствия в этих местах хозяев тайги — медведей.
«Отсюда большая Обь разветвляется на несколько рукавов, по которым и пролегал наш путь в минувшие пять дней. Здесь же заканчиваются и откровенные глухомани, когда человеческого жилья можно не встретить сотню километров, а то и больше. Вдоль Оби от Перегребного и до устья Иртыша — череда поселков, оживленное речное движение. Одним словом — цивилизация. Однако то, что мы считаем эти места цивильными по меркам Севера — пустой звук для обитателей тайги. В километре от Перегребного, где живет несколько тысяч человек – на берегу свежие медвежьи следы. Природа Югры напоминает нам, что мы здесь всего лишь гости) Настроение бодрое, на «Сибири» все благополучно, а вот на «Жемчужине» судовой двигатель начал ощутимо «есть» масло. Но идет судно как обычно. Вот такие дела на 835 километре Оби, за 345 км до Ханты-Мансийска».



